Читать книгу "Приоткрытая дверь  - Татьяна Мастрюкова"

– Сработает или нет, но красиво, – оптимистично резюмировала мама.

Мы с интересом склонились над ванной. Подошла тетя Юля и картинно привалилась плечом к двери в ванную. Сложив руки на груди, она некоторое время издали наблюдала за нами, а потом выдала:

– Вы читали, что один китаец нюхал свои носки? Привычка такая дурная. В итоге грибок с ног проник к нему в легкие и разросся там. А когда через десять лет это обнаружили случайно, то спасти человека уже было невозможно. Умер.

– Ты что, не могла рассказать что-то более жизнеутверждающее?

– Ну, ты моя сестра. Я о тебе беспокоюсь. А ты даже резиновые перчатки не надела.

Люля пожала плечами и ушла. Мы с мамой переглянулись.

– Я туда перекись водорода заливала. Аж дымок шел. Как думаешь, много можно спор этой плесени за один раз вдохнуть?

Мне стало страшно. Плесень, разрастающаяся в маминых легких… О таком ужасе лучше не думать.

Мама решительно выпрямилась, очевидно, тоже не желая запугивать ни себя, ни меня:

– Ладно, что было, то было. Давай кислоту в следующий раз нальем. Купим одноразовые маски.

– Купите маски поросенка. Будет миленько! – Это с кухни опять влезла Люля.

Но с ванной точно было что-то не то. Взять хотя бы пропажу моего кольца. У меня есть колечко, китайское, серебряное, которое я все время ношу. Ну, практически все время. Оно тоненькое, изящное, плетеное, как косичка. Никто из нашей семьи на него не покушается, потому что размер маленький и никому, кроме меня, это кольцо не налезает. Тетя Юля мерила, ей мало2. «На тонкие куриные лапки», – сказала она. Чему я очень рада.

Обычно, когда мою руки в ванной, то кладу колечко на нижнюю полку подвесного шкафчика. Он вечно забит всякими баночками с кремами, мылом ручного изготовления (которое так вкусно пахнет и так прекрасно выглядит, что никогда не будет использовано по назначению, – у кого же поднимется рука смылить миленькую собачку или бутерброд с черной икрой), скляночками с солью для ванн и вообще всякой всячиной, которая выводит папу из себя. Но место для колечка всегда можно найти.

И вот, вернувшись из школы и зайдя в ванную комнату помыть руки, я машинально положила кольцо на полку, так же не задумываясь, чуть отодвинула от края.

Вымылась, поворачиваюсь и протягиваю руку – кольца нет. Это было настолько странно, что я не меньше минуты просто стояла и тупо пялилась на пустое место на полке.

Никто, кроме меня, в ванную не заходил. Кольцо лежало надежно, не с краю.

Я перешерстила всю полку, распихав баночки, мыло и бутылочки. Потом опустилась на колени и стала ползать, исследуя пол. Я даже под ванну залезала, подсвечивая себе телефоном, чего, кажется, никто до меня не делал много лет, то есть не залезал под ванну. Не особо там грязно было, так, пыльновато, но ничего интересного.

Кольцо как в воду кануло.

Может, я положила его в карман? Нет, не положила. Или с перчатками сняла в прихожей, не заметила?

Мама, застав меня перетряхивающей обувь, молча принесла веник, а сама, выслушав мою историю, пошла проверять подвесной шкафчик в ванной.

Потом мы по очереди прошлись по всем углам, под ванной и даже в коридоре перед ванной. Светили папиным туристским фонарем.

Мама, которая второй раз подряд потерпела поражение в поиске из-под носа исчезнувших вещей, была обескуражена. Обычно не бывало такого, чтобы она не могла найти наши бесследно исчезнувшие ручки, рубашки.

Но в данном случае особая мамская магия не сработала.

– Может, мне поковырять между плитками? По шву? – отчаянно предложила я, но вскрывать пол из-за колечка мама строго-настрого запретила.

Теперь всякий раз, когда я по привычке хваталась за палец, чтобы покрутить колечко, меня охватывала грусть.

Глава 10

Мы с мамой пили чай на кухне.

– Настька, иди, что тебе покажу! – высунулась из своей комнаты Люля.

Мама подняла брови в молчаливой усмешке, как делала всегда, когда считала, что младшая сестра ведет себя совсем уж ребячески.

Заинтригованная, я вошла в бывшую детскую.

Тетя Юля походя выдернула из клубка шерстяных ниток длинную пластмассовую вязальную спицу. Эти спицы валялись у нее на полке с прошлогоднего ее увлечения вязанием, которое прошло так же быстро, как и все остальные. Теперь она держала спицу, как шпагу.

Присев на корточки рядом с окном в левом углу, Люля поманила меня свободной от спицы рукой. Я примостилась рядом с ней.

Внезапно тетя повернула ко мне голову и заговорщицки прошептала:

– Что, если мы все давно умерли и все, что с нами происходит, – лишь расплата за наши грехи, каждому по делам его?

Я слегка обалдела от такого поворота:

– Даже если с нами происходит что-то хорошее?

– Если с тобой происходит что-то хорошее, значит, для кого-то другого это очень плохое. Любое твое плохое – хорошее для другого, и наоборот.

– Зачем же тогда жить?

– Затем, что на другом уровне может быть все гораздо хуже. Может, мы даже не родственники. Тогда на следующем уровне псевдожизни мы никогда не встретимся.

– Но я ведь похожа на папу и маму!

Люля торжествующе посмотрела на меня:

– А я и не говорила, что это все правда. Это только теория. А теперь смотри!

Тетка вонзила спицу прямо в стену, и та вошла в нее целиком. Для пущего эффекта Люля пошерудила в стене туда-сюда.

И только тогда я сообразила, что стену перерезает трещина от пола и примерно до уровня подоконника. Конечно, наш дом очень старый, и трещины периодически появлялись. Но такого еще не бывало, чтобы щель проходила насквозь, на улицу.

Мне даже показалось, что оттуда пахнуло тухлятиной.

– Жуть какая! Надо немедленно заделать! Хочешь, пластилин дам? – сразу начала я предлагать решение проблемы.

Но безбашенная родственница одним движением спицы (я едва уклонилась) отмела все мои предложения:

– Ничего никто трогать у меня не будет! Насмотрелась? Иди давай!

И вытолкала меня из своей комнаты, будто не сама же меня пригласила полюбоваться на трещину в стене. Вытолкала вроде бы шутливо, но в спину пихала больно.

И дверь закрыла.

Глава 11

Вечером после кино, распрощавшись с девчонками у подъезда, я быстро набрала код и потянула на себя дверь. Очевидно, заело доводчик, потому что она долго сопротивлялась, и пришлось приложить некоторые усилия, чтобы в конце концов буквально пролезть в дверную щелку.